- Вы не в первый раз на "Кустендорфе". В чем, по-вашему, отличие этого кинофестиваля от других? Вы много где бывали, вам есть с чем сравнивать.

- Он какой-то здоровый. Тут нет конкуренции, связанной с политическими пристрастиями, с актуальностью момента политического сегодня и так далее. Он живой, он обучающий, домашний, он с прекрасной атмосферой. И он, собственно, - это лицо Кустурицы. А я очень люблю это лицо. Это мне дорогой и близкий человек. Поэтому фестиваль, он как бы родной.

- Вы сказали, что хотели бы создать такую деревню, как Дрвенград Кустурицы. А распространяются ли эти планы на то, чтобы создать какой-то подобный, такой же домашний, как вы сказали, кинофестиваль, как "Кустендорф"?

- Обязательно, конечно. Но это тоже комплексная вещь. И когда я говорю про академию актерско-режиссерскую, я имею в виду, что она будет заниматься не обучением абитуриентов, а повышением квалификации уже имеющих профессию актеров и режиссеров. Причем она будет не месяц, как летняя наша академия, а год. И конечно же, в результате по окончании года обучения будет несколько спектаклей, будет несколько фильмов. Короткометражных уж наверняка пять-восемь. Но как только создастся эта атмосфера, а она создается не щелчком, а подбором людей, традициями, которые зарождаются. Я думаю, что через какое-то время в рамках этой академии может быть такой фестиваль, который примет в себя не только тех, кто обучается, но и тех, кто будет приезжать, как приезжают сюда (на "Кустендорф". - ТАСС).

- Сейчас, похоже, такая тенденция, что серьезные фильмы не могут собрать в кинопрокате такую же кассу, как, например, "Трансформеры", "Звездные войны" и тому подобное. Может быть, это связано с тем, что в кино активнее всех ходит молодежь, а взрослые обленились и предпочитают смотреть фильмы по телевизору или в интернете? Как вы считаете, можно ли переломить эту тенденцию или просто смириться с положением вещей?

- Понимаете, какая штука, нужно просто делать свое дело. Каждый делает что может. Не может скворец петь соловьем, а галка кричать как сорока. Конечно же, огромные деньги, вкладываемые в зрелище в американской киноиндустрии, привлекают к себе внимание. По крайней мере, бумы этих картин были довольно показательными. Но проходит время, и, в общем, уже и это становится привычным.

Скажем, компьютерная графика, разворот головы на 360 градусов у знаменитой актрисы уже не вызывает шок. Появляется 3Д, 4Д, 5Д, запахи, движутся стулья, кресла и так далее. Но это все равно не заменяет ценности человеческого высказывания.

Только уникальные случаи вроде фильма "Пролетая над гнездом кукушки": собрал и кассу гигантскую по сравнению с тем, что потрачено, и абсолютно грандиозная по смыслу картина.

Вот я вам на своем примере скажу. У меня был мой зритель, и у меня есть мой зритель. Несмотря на то, как бы кому-то что-то ни хотелось искривлять или объяснять не так, как есть на самом деле, он все равно остается. И что меня более всего порадовало, вот этот абсолютно уникальный случай, который я вам сейчас приведу. Картина "Солнечный удар" прошла в прокате. В середине проката нас попросили показать картину по телевидению. Такого не бывало еще. Я уговорил прокатную сеть, умолил их. Они сказали: "Что вы делаете? Мы ставим вашу картину. Ну как же так можно?" Я говорю: "Ребята, это уникальный случай сегодня, потому что 51% граждан страны не могут посмотреть картину на большом экране".

Обычно картина выходит на телевидении через шесть-восемь месяцев после проката в кинотеатрах. Мы договорились. Я говорю: "Давайте попробуем выпустим. А вдруг?" Мы пустили картину по телевидению. Доля была 16. В день просмотра картины по телевидению 2,5 тыс. людей пришли в залы. В день просмотра! Потом картина шла еще четыре недели. И спустя время она начинает идти и идет уже. Вот сегодня воскресенье. Со вчерашнего дня, в выходные, за четыре часа до начала просмотра в кассах не было ни одного билета. Это о чем-то говорит. То есть это значит, что есть тот зритель, которому трехчасовая, непростая картина, требующая какого-то напряжения внутреннего эмоционального, он хочет ее смотреть, он приходит ее смотреть.

И был сюжет на "России-24", в котором спрашивали людей, которые, оказывается, по два, по три раза ее смотрели. И одна женщина замечательная, она меня ругала, правда, она написала, что настоящее искусство - это то, что хочется увидеть, прочесть или услышать еще раз. Вот вам ответ.

Поэтому когда я вижу, что среди людей зрелого возраста молодые, которые ходят... Ну да, это не лом, как там на "Елки" или на "Горько", но это та самая, какая-то определенная категория людей, для которых сосредоточение и возможность погрузиться и понять сообщение, которое там есть, зрителю интересно.

Поэтому, конечно, претендовать на то, чтобы сравниться в кассе с "Трансформерами", я не могу. Я и не претендую на это. Но я совершенно уверен, что люди, снимающие "Трансформеры", никогда не снимут "Солнечный удар". Никогда! Вот и все. А я предпочитаю все-таки снять "Солнечный удар", чем получить деньги за "Трансформеры".

- Когда была премьера "Солнечного удара" в Белграде 3 октября 2014 года, вы на пресс-конференции сказали, что планируете снять фильм о Грибоедове. Когда вы приступаете, какие вообще есть задумки на будущее?

- Сейчас пришло время вынимать из загашника старые идеи. Мы 37 лет шли к "Солнечному удару", а "Грибоедов" написан в 1985 году. Его писали Саша Адабашьян, Юра Лощиц, Ираклий Квирикадзе и я. Это, на мой взгляд, потрясающий сценарий. Жизнь и гибель Александра Грибоедова. С невероятным количеством открытий, исторических в том числе. И опять это оказывается сумасшедше актуально. Мы доказали, что убийство Грибоедова - это не мусульманская чернь, а спланированное англичанами холодное убийство Грибоедова как мешающего им на Шелковом пути, используя все уязвимые стороны характера самого Грибоедова - его снисходительность и апломб. Он был гениальный, великий человек с потрясающим чутьем, но у человека есть свои слабости.

Мы не могли снимать тогда картину из-за Карабаха. Тогда там началась война, и для нас было просто невозможно снимать. Грибоедов заселил Карабах армянскими семьями. 40 тыс. пленных, уведенных туда армян, вывел из Персии.

Я предполагаю, что это будет 12-15 серий большого телевизионного кино и внутри этого процесса возможность смонтировать кинофильм.

- Вы уже в этом году запускаетесь?

- Не знаю пока. Мы сейчас только перевели сценарий в электронную версию.

- Вы друзья с Кустурицей. Могли бы рассказать, как вы познакомились, как подружились, как это произошло?

- По-моему, в Каннах мы познакомились, если я не ошибаюсь. А подружились мы, в общем, когда были известные события в Югославии.

- Бомбардировки НАТО в 1999 году?

- Да-да. И когда я на пресс-конференции в Каннах выразил свою позицию, что, конечно, возмутило демократическую общественность, это очень сблизило нас. И очень много друзей появилось в Сербии. Поэтому мы подружились, причем не как режиссеры, а просто как мужики. У нас замечательные совершенно, лишенные всяких комплексов разговоры и обсуждения. Я вчера посмотрел кусочки из его картины, это может быть шедевральная картина.

- Вы про картину "На Млечном Пути", которую он снимает?

– Да. Если, как мне кажется, он сделает определенную коррекцию, то, что я увидел, может быть очень хорошее кино.

Источник: ТАСС