Интервью с Леонидом Верещагиным, продюсером фильма «Статский советник»
Редактор сайта: Леонид Эмильевич, «Статский советник» стал событием киносезона. Как продюсер поделитесь секретом успеха фильма.
Леонид Верещагин: Еще в первые дни показа картины наша съемочная группа ездила по разным городам страны для представления «Статского советника». Нас очень тепло встречали. Такое ощущение, что провинция, вообще зрители по всей стране, а не только в Москве и Петербурге, эту картину ждали. Ждали своих любимых артистов: Олега Меньшикова и Никиту Михалкова, Константина Хабенского и Олега Табакова. И весь этот суперзвездный состав, который у нас в картине снимался, и стал основным залогом успеха. Мы сразу делали на это ставку. Я вообще считаю, что кинобизнес в нашей стране связан с огромным количеством рисков, и страховкой в данном случае являются артисты. Поэтому с самого начала было решено, что Пожарского будет играть Никита Михалков, а Олег Меньшиков дал нам слово, что сыграет Фандорина.
Дальше вокруг тандема Михалков-Меньшиков, мы стали придумывать, а кто сыграет Грина? И считаю, что очень точно попали. Костя Хабенский замечательно сыграл этого героя, а также картину украсили, безусловно, и Федор Бондарчук, и Владимир Машков, и Олег Табаков. Их роли поменьше, но они яркие и запоминающиеся.
Р.с.: Вы как продюсер, работавший над картинами, чей конек спецэффекты, в «Статском советнике» выбрали иной путь. Почему?
Л.В.: Вы знаете, в картине действительно не так много спецэффектов, хотя, тем не менее, они есть, потому что, создавая мир конца позапрошлого столетия, невозможно снимать в городе, минуя телевизионные антенны или троллейбусные провода, рекламные щиты и так далее. Поэтому компьютерная графика в «Статском советнике» есть, но очень тонкая и естественная, работающая на создание атмосферы того времени. Мы не гнались за спецэффектами специально, потому что сам материал этого не предполагал. И хотя сегодня компьютерные технологии — очень важная составляющая кинематографа, но, мне кажется, настоящее кино, когда есть отношение к характерам, когда есть взаимоотношения между героями, когда есть отношение зрителей к этим героям, когда ты кого-то любишь или кого-то ненавидишь. Это не менее важно, чем спецэффекты. Разумное сочетание и того и другого, как правило, дает хороший результат.
Очень долго мы отставали в области спецэффектов от европейцев и от американцев, мы даже шутили среди коллег: «не умеем даже нож метнуть». Последние фильмы показали, что не только нож можем метнуть, но и много чего другого сделать, как, например, в «Ночном дозоре» или «Турецком гамбите». Очень сильно продвинулся наш кинематограф в этой области. И, тем не менее, когда спецэффекты ради спецэффектов, когда нет чего-то другого, фильм не работает. Поэтому, повторю, в «Статском советнике» ничего специально не делалось, фильм строился на детективной истории, на прекрасной игре актеров, по которой так соскучились зрители.
Р.с.: В «Статском советнике» все по-настоящему, даже паровоз…?
Л.В.: Да, это не трюк, паровоз действительно настоящий. Ценность его в том, что с каждым годом все меньше и меньше возможностей использовать технику начала прошлого века. А тут и паровоз нашли и заставили его работать. В Санкт-Петербурге есть такой специальный музей паровозный, надо было договариваться с Министерством Путей сообщения, перегонять этот паровоз в Боровичи, в Тверь, затем в Москву. Но на экране это, по-моему, очень хорошо выглядит а, главное, достоверно.
Вообще, любая историческая картина, а здесь мы говорим о позапрошлом веке, требует очень кропотливой работы. Каждый кадр выстраивался, чтобы воссоздать атмосферу того времени, его быт. Это потрясающая работа и художника-постановщика, и ассистентов по реквизиту, и костюмеров. Чтобы все это жило, работало, мы снимали в уникальных российских интерьерах, в московских и тверских особняках.
Р.с.: А как удалось попасть в Георгиевский зал в Кремле?
Л.В.: Конечно, система согласования была невероятно сложна. Но мне кажется, что поверили имени нашей студии, «Студии ТРИТЭ Никиты Михалкова», поверили нашему предыдущему опыту, поскольку мы довольно часто снимали на Красной площади и в Кремле и ни разу не подводили. Мы всегда укладывались в срок, не мешали своей деятельностью работе объекта, всегда оставляли за собой нормальную память. И на этот раз все члены съемочной группы крайне бережно и с благодарностью относились к тому, что нам разрешили снимать в таком месте. Мы даже специально сшили сотни войлочных тапочек, в которые обувалась вся наша команда и не оставили ни одной царапины на старинном паркете.
Р.с.: В «Статском советнике» все действие разворачивается зимой, как известно, она у нас не предсказуемая. Приходилось ли как-то корректировать погодные условия?
Л.В.: Вы правы, снега не всегда хватало. Приходилось использовать искусственный. Подобный опыт у нас уже был во время работы над «Сибирским цирюльником». Зима 97-го года выдалась на редкость бесснежной. Тогда мы приглашали французов и смотрели на их технику, широко раскрыв глаза. Сейчас все это есть, слава Богу, у нас и наши специалисты работают не хуже, чем западные. И вот ту зиму, которую мы создали в «Статском советнике», очень сложно разделить на настоящую и искусственную.
Р.с.: Как бы Вы определили главный «мэсэдж», послание картины?
Л.В.: Вообще мне кажется, что фильмы делаются для того, чтобы люди ходили в кино, получали удовольствие, отвлекались от проблем. И если фильм интересный, на какое-то время заставил зрителя погрустить или посмеяться — задача выполнена. Но если мы говорим конкретно о «Статском советнике», мне кажется, материал, на котором строится вся история, очень современный, поэтому была некая попытка, перенести события, которые происходили в конце позапрошлого века, на сегодняшний день и провести некие параллели, увидеть и через историю лучше понять современные реалии.
- Поделиться ссылкой: